- На Гарри, очевидно, действует золотое правило зельеделия, - говорила Гермиона, легко перепархивая со ступеньки на ступеньку.

- Это какое же? - интересовался Рон с преувеличенным вниманием.

- А такой: во сколько раз Гарри выигрывает в расстоянии к Снейповому кабинету, во столько же раз проигрывает в силе его желание стать аврором, - пояснила Гермиона нарочито невинным тоном, и оба обернулись.

Гарри, плевшийся позади них с таким видом, словно его обрекли на пытку, сделал вид, будто не слышит их издевательств. Подобные шуточки успели основательно ему надоесть со времени прибытия в "Хогвартс". И зачем только он рассказал друзьям, что профессор Дамблдор настоятельно велел ему продолжать посещать уроки зельеделия? Мало ему Снейпа, так еще Рон с Гермионой взялись над ним издеваться. Гарри подумалось, что только неудовлетворенная жажда мести заставляет его сейчас спускаться в мрачное подземелье под сочувственные взгляды, брошенные с высоты своего положения теми, кто получил СОВУ достаточно низкую, чтобы распрощаться с зельями навсегда. "Счастливчик Невилль! Впрочем, - оборвал себя Гарри, - ему тоже есть за кого мстить." В полном одиночестве и редкостно мрачном расположении духа Гарри свернул на лестницу, ведущую в подземелье, даже не ответив на пожелания удачи от Рона и Гермионы, добрел до класса и плюхнул портфель на первый попавшийся стол.

- Привет, Гарри! - окликнул его знакомый голос слева. Гарри повернул голову и чуть не уронил себе на ногу котел. Он ждал каких угодно "подарков" судьбы от первого в шестом году его пребывания в "Хогвартсе" урока зелий, но никак не того, что ему выпадет делить стол с Невилллем Лонгботтомом.

- Невилль?! Ты... что ты делаешь здесь? - выпалил Гарри, не особенно беспокоясь о вежливости.

- Я... - Невилль запнулся, но уже через секунду твердым тоном заявил: - Я решил стать аврором.

Гарри все-таки уронил котел, и тот с грохотом покатился по полу.

- Я решил отомстить, - тихо прибавил Невилль. Гарри не мог не заметить, каким отчужденным и жестким при этом сделалось его лицо.

Гарри молча кивнул, не глядя в его сторону.

- А что Рон и Гермиона? Ведь Гермиона получила отличную СОВУ? - Невилль, к обоюдному облегчению, перевел разговор на другую тему.

- Рон решил пойти по стопам Фреда и Джорджа и заняться торговлей, - поведал Гарри. - А Гермиона все носится со своим обществом защиты эльфов.

- В этом что-то есть, - задумчиво сказал Невилль. - Шшш! Профессор Снейп.

- Тишина, - холодно велел профессор зельеделия, летучей мышью паря между длинными рядами столов. Двери неслышно закрылись за ним. Взгляд его скользил от ученика к ученику. На Гарри с Невиллем он задержался чуть дольше, нежели на остальных, и губы профессора тронула едва заметная ядовитая улыбка.

- Я вижу, в этом классе по-прежнему присутствуют люди, место которым где угодно, лишь только не на моих уроках. Так распорядился директор, - Снейп скривился, будто директор приказал ему ежедневно читать интервью с Локхартом. - Однако считаю нужным предупредить, что расположение директора "Хогвартса" никоим образом не меняет моего отношения к упомянутым личностям. В этом году я буду требовать от вас гораздо больше собранности, безукоризенных знаний и всепоглощающего внимания к моему предмету, ибо уже на сегодняшнем уроке мы приступаем к изготовлению зелий, предназначенных для более значительных целей, нежели избавлением своих рук от последствий заслуженного наказания, - Снейп мельком взглянул в сторону Гарри. Тот почувствовал, как в нем привычно закипает ненависть против несправедливого преподавателя.

- Состав одного из таких зелий - Отвара Ослабления - сейчас находится перед вами. Этим снадобьем авроры усмиряют впавших в буйство магических существ. При правильном соблюдении инструкций при изготовлении это зелье на людей не оказывает никакого воздействия. Поэтому в конце урока вы должны будете испробовать его на себе. Только те, кого не одолеет ни малейшая слабость, будут считаться выполнившими задание. Не сомневаюсь, найдется среди вас и несколько оболтусов, которые не смогут приготовить это зелье как следует. Таковых ожидает пренеприятнейшее недомогание в течение недели. У вас в распоряжении два с половиной часа. Можете приступать.

По истечении указанного времени Гарри и Невилль вынуждены были признать, что профессор оказался прав: ни одному, ни другому не удалось достичь ожидаемого результата. У первого Отвар Ослабления получился не того цвета, а от того, что сотворил второй, валил клубами густой оранжевый дым, совершенно не предусмотренный в инструкции.

- По-моему, мы что-то сделали не так, - пробормотал Невилль, опасливо оглядываясь - нет ли поблизости зельедела?

- У нас еще десять минут в запасе, - тихо ответил Гарри, лихорадочно перечитывая список ингредиентов и указание по изготовлению в надежде найти, в чем же состояли их ошибки. - Как же здесь не хватает Гермионы!

- Ну что ж, время истекло. Пора проверить, что у вас получилось, - спустя десять минут объявил профессор Снейп и неспешно двинулся между столами, подолгу задерживаясь около каждого и суя нос во все котлы. Судя по брезгливо морщившемуся лицу профессора, результаты его отнюдь не радовали. Проходя мимо Гарри и Невилля, он пошел немного медленнее, но не остановился, к вящему изумлению обоих.

- Что это с ним? - прошептал Невилль?

- Понятия не имею, - пожал плечами Гарри. Его-то профессор Снейп игнорировал по вполне объяснимой причине - злопамятный зельедел не мог забыть Гарри прошлогоднюю выходку с его воспоминаниями, - но при чем тут Невилль?

- Похоже, Снейп снова подрядился обеспечить нам интересный год, - сказал Гарри застывшему в выжидательной позе Невиллю.

Невилль, казалось, был удовлетворен ответом, и разговор продолжать не стал.

Однако на этом сюрпризы от Снейпа не закончились. Когда Невилль и Гарри уже намеревались покинуть класс, втихаря радуясь тому, что урок зельеделия прошел без обычных издевательств, Снейп неожданно позвал:

- Лонгботтом, будьте добры, подойдите сюда.

- П-прошу прощения, профессор? - пролепетал Невилль, думая, что он ослышался.

- Я велел вам подойти, Лонгботтом, - любезно повторил Снейп.

Невилль несмело, маленькими шажками, приблизился к профессору, который изваянием возвышался у стола, скрестив на груди руки.

- Д-да, сэр?

- Впредь вам предстоит посещать дополнительные занятия по зельеделию. Ожидаю вас сегодня сразу же после ужина в своем кабинете, - уведомил Снейп таким неукоснительным тоном, что Невиллю стало ясно: не то что возражений, но даже малейших расспросов профессор не потерпит. - Без опозданий.

* * *
За ужином Невиллю так и не удалось ничего проглотить: ожидание вечера в обществе профессора Снейпа - человека, которого он боялся больше всего на свете, - превратило его желудок в камень. Тяжесть этого камня все усиливалась по мере приближения Невилля к кабинету профессора. Вот и дверь. Невилль застыл подле нее с колотящимся сердцем, не зная, что хуже: убежать отсюда со всех ног или же войти? "Наверное, не прийти все-таки будет хуже," - вздохнул он и робко постучался.

- Лонгботтом? Наконец-то. А я-то полагал, что у вас не хватит духу отважиться на такой поступок, - насмешливо приветствовал его холодный голос из тьмы кабинета. - Закройте дверь за собой.

Невилль прикрыл тяжелую дверь и огляделся по сторонам. Все было как обычно: полки, заставленные прозрачными банками с плавающей в них мерзостью самых разнообразных форм и цветов, шкаф с ядами в углу. Однако Невилль, как и Гарри до него, первым делом обратил внимание на стол, на котором стоял котел, отлитый из какого-то странного на вид металла. Снейп уселся на стул с одной стороны стола и указал Невиллю место напротив себя.

- Смею предположить, Гарри Поттер уже осведомлен о том, что вы посещаете дополнительное зельеделие? - как бы между прочим поинтересовался Снейп, когда тот осторожно присел на краешек стула.

Невилль вздрогнул. Он действительно посвятил Гарри в свою короткую беседу со Снейпом после урока, и Гарри вкратце рассказал о событиях минувшей весны, умолчав, понятное дело, о том, что он увидел в Снейповом воспоминании.

- Замечательно, - кивнул профессор. - Мне не придется рассказывать вам еще и про Выпытологию.

- Я вас н-не понимаю, сэр, - признался Невилль.

Черные глаза насмешливо прищурились на него. Невиллю вдруг вспомнилось, как люди иногда обжигаются о ледяную воду. Взгляд Снейповых глаз был неизменно-ледяным, но он прожигал дырки в душе Невилля.

- Если это была попытка меня удивить, с прискорбием замечу, что она с треском провалилась, - сказал профессор. - Вероятно, вы вбили себе в голову, будто я вознамерился тратить время на обучение вас Отумантии? Тогда позвольте вас разочаровать.

Снейп замолчал, очевидно, ожидая от Невилля вопросов, но тот счел за благо не злить профессора понапрасну. Так и не дождавшись, профессор продолжил:

- Мне хотелось бы поведать вам об этом еще пять лет назад, Лонгботтом. Но, принимая во внимание тот факт, что директор держал в неведении Поттера, я был вынужден не говорить ничего вам. Каждый год я ждал, что профессор Дамблдор поведает Поттеру тайну Пророчества, но он медлил. Все раскрылось лишь этим летом.

- Пророчества? - переспросил Невилль. - Того, которое я разбил в Министерстве Магии?

- Да, - подтвердил Снейп. - Вы разбили запись Пророчества. Но в ту ночь, когда оно было сделано, его слышали три человека. Одним из этих троих был я.

- Вы... вы считаете, что я должен знать, о чем говорилось в Пророчестве? - Невилль был поражен, услыхав такое от профессора зельеделия.

- Обязаны знать его, Лонгботтом.

Последовала долгая пауза, в течение которой преподаватель и ученик исследовали друг друга глазами: Невилль с непониманием, профессор зельеделия - с иронией. Затем Снейп процитировал Невиллю Пророчество профессора Трелани.

- Рожденный на исходе седьмого месяца теми, кто трижды бросал ему вызов... Темный Лорд отметит его как равного себе... - ошалело повторил Невилль. - Но ведь это только подтверждает, что Гарри... Шрам... Тот-Кого-Нельзя-Называть отметил его как равного себе...

- Ну так что из того? - невозмутимо парировал Снейп. - Разве он не мог ошибиться?

Глаза Невилля в ужасе расширились.

- Это значит... что я... должен... избавить мир от Того-Кого-Нельзя-Называть? - еле выговорил Невилль.

- Нет, - медленно протянул Снейп, - эта задача возложена на Поттера.

- Тогда я ничего не понимаю, сэр.

- Вы такой же болван, Лонгботтом, каким были пять лет назад, - со странным удовлетворением произнес профессор. - В Пророчестве сказано, что рожденный на исходе седьмого месяца будет обладать силой, недоступной Темному Лорду.

- Но при чем тут я? - Невилля охватило нехорошее предчувствие. Но ответ Снейпа превзошел все самые дерзкие его ожидания.

- Вы должны избавить мир от Гарри Поттера, лишив его этой силы, и тем самым воплотить в жизнь Пророчество: один погибнет от руки другого.

- Нет! - закричал Невилль, вскакивая на ноги и опрокидывая стул.

- Я ждал этого пять лет, - пробормотал Снейп.

- Чего вы ждали пять лет? Что я обреку Гарри на смерть от руки Того-Кого-Нельзя-Называть? В таком случае, вы обманулись в своих ожиданиях, профессор!

Невилль вытащил палочку и, дрожа всем телом, направил ее кончик на Снейпа. Профессор безучастно наблюдал за ним из-под полуприкрытых век.

- Сядь, Лонгботтом, - лениво бросил он.

- Нет! - выпалил Невилль. - Мои родители не переметнулись на сторону Темного Лорда и его прихвостней! Вы меня не заставите!

- Твои родители? - вкрадчиво повторил Снейп. - Они ведь сошли с ума, не так ли? Об этом немногие знают... пока.

Невилль задохнулся от накатившей на него бессильной злобы. Он был беспомощен против Снейпа с его мощным арсеналом.

- Сядь, - повелевающе повторил профессор.

Невилль повиновался. С виду недалекий тихоня, он достаточно быстро сообразил, что сила ему в данной ситуации вряд ли поможет. Снейп медленно встал, бесшумно, как большая кошка, пробрался к шкафу с наиопаснейшими веществами, извлек оттуда несколько мешочков и бутылочек и вернулся к Невиллю.

- Вот из этого ты в ближайшие три месяца будешь варишь зелье, а уж удовольствие отравить Поттера я оставлю себе.

Эти слова повергли Невилля в куда большее изумление, чем все сказанное прежде. Зелье? Профессор Снейп, разбирающийся во всевозможных ядах едва ли намного хуже самого Темного Лорда, поручает приготовление сложнейшей отравы (не может же быть простым зелье, которое может сделать то, что не по силам Вольдеморту!) самому никчемному из учеников! Принимаясь за работу, Невилль размышлял над тем, что постигнуть причины, побуждающие профессора Снейпа поступать так или иначе, ему будет не легче, чем тягаться с Люциусом Малфоем в борьбе за министерское кресло.

- Существует еще одно Пророчество, Лонгботтом, - внезапно произнес профессор Снейп, на мгновение замедлил шаг (отдав Невиллю компоненты для зелья, он не сел, а принялся расхаживать по кабинету взад-вперед, шурша складками робы - это занятие здорово нервировало Невилля, и, вероятно, поэтому доставляло удовольствие профессору).

Невилль так и подскочил на стуле. Было ли это ответом на его мысли?..

* * *
Поздно по вечерам возвращаясь в спальню (дополнительные занятия в подземелье профессора Снейпа отнимали у него очень много времени и сил, особенно психологических - зельедел с каждым днем становился все невыносимее), Невилль подолгу не мог заснуть, несмотря на усталось. Время для Невилля тянулось мучительно медленно, но все ближе становился миг, когда зелье будет полностью готово. Лежа почти до утра без сна, Невилль пытался найти выход из тупика, в который его загнал профессор Снейп.

Уже давно не страх перед Исповедальным Зельем останавливал Невилля. Его родители никогда не допустили бы гибели кого бы то ни было из-за них. К тому же, Невилль, в свете произошедшего летом, все больше и больше убеждался в том, что в судьбе его родителей нет ничего, чего ему надлежало бы стыдиться. Нет, его останавливало что-то неясное, чего Невилль не был в состоянии сформулировать словами. Какая-то ощущение несерьезности примешивалось к тому, чем он занимался тайком от всех в продолжение двух месяцев...

И вот этот миг, которого так боялся и одновременно ждал, наступил.

Невилль давно успел смекнуть, зачем профессор заставляет их после каждого урока испытывать зелье на себе. Кто-то дал ему почитать маггловую книгу про злоключения смешного патера Брауна, который запомнился Невиллю тем, что был на него похож: такой же толстенький и неуклюжий, и так же в особого рода случаях проявляющий себя совершенно нехарактерно. "Что делает человек, когда ему нужно спрятать лист? - вопрошал патер больше сам себя, чем своего спутника, и тут же отвечал: - Он прячет его в лесу. А что делаеть, если леса нет? Человек его сажает." Профессор Снейп обладал достаточным количеством хитрости, чтобы заставить всех постоянно пить безвредные зелья только ради того, чтобы однажды отравить одного.

Невилль попытался было поговорить с Гарри после квиддитчной тренировки, но тот лишь устало отмахнулся - через день, в субботу, должен был состояться первый в этом учебном году матч, и противником "Гриффиндора" был, по традиции, "Слизерин". Соответственно, Гарри был вымотан до крайней степени. Невилль так долго ворочался с боку на бок той ночью, что наутро почти проспал завтрак и когда он, запыхавшийся и растрепанный, прибежал в Большой Зал, Гарри уже отправился на зельеделие. Оставался единственный шанс - предупредить Гарри на уроке. И Невилль ринулся в подземелье с такой поспешностью, с какой раньше убегал оттуда.

* * *
От волнения зелье у Невилля получалось еще хуже, чем всегда. Мало того, что оно перекипело через край и безнадежно испортило его робу, оно вышло не фиолетовым, а темно-красным, вдобавок Невиллю никакими средствами не удавалось вызвать хоть ничтожной струйки пара, и это при том, что обычно его котел дымил на все подзмелье так, что профессора Снейпа душили приступы кашля. Гарри же рядом погрузился с головой в раздумия о завтрашнем матче, и его мало заботило то, что он сварил чересчур густой Эликсир Эгиды.

- Чудесно, - прокомментировал профессор Снейп, зачерпнув немного Невиллового варева. - А я-то полагал, что у меня просто выработался иммунитет на лонгботтомский дым. Скажите мне, юноша, вы хоть что-нибудь умеете делать правильно?

Невилль не проронил ни звука. Его глодала изнутри мысль о том, что через каких-нибудь он может переступить черту, разделявшую колдовской мир, и очутиться на той стороне... Повторить путь Питера Петтигрю...

Профессор Снейп взял щепотку неизрасходованного Невиллем порошка и всыпал его в котел. Зелье моментально налилось фиолетовым цветом и над ним интенсивно заклубился пар.

- А вас, Поттер, гораздо больше волнует предстоящий квиддитчный матч, как я посмотрю, - протяжно проговорил Снейп, опуская черпак в Гаррино зелье. Когда профессор отвел руку в сторону, черпак не шелохнулся, словно его по-прежнему держали. - Если мне память не изменяет, среди ингредиентов данного зелья нет цемента?

Слизеринцы за соседним столом покатились со смеху.

- Э... нет, сэр, - признал Гарри.

- Ваше снадобье годится только для того, чтобы склеивать камни в египетских пирамидах, - ехидно заключил профессор зельеделия. - С вашего позволения, я его немного разбавлю.

Порывшись немного в кармане, Снейп явил свету достаточно немалых размеров флакон, наполненный бледно-зеленоватой жидкостью. При виде него Невилля пронизала дрожь от макушки до пят: вне всякого сомнения, это было оно. Невилль едва смог совладать с желанием выбить флакон из рук профессора, глядя, как тот неспешно переливает часть содержимого склянки в котел Гарри.

- Спасибо, профессор, - рассеянно поблагодарил Гарри. Мысли его витали на квиддитчном поле.

Вместо ответа Снейп повернулся к ним спиной и устремился к столу, где бились в мучениях Дин Томас и Шеймус Финниган.

Невилль почел его уход за дар небес и уже дернул за рукав Гарри, чтобы выложить ему все, а там будь что будет. Гарри обернулся к нему, и...

- Профессор, у него идет горлом кровь! - взвизгнула Парвати Патил, пятясь от Невилля.

Снейп во мгновение ока оказался рядом с корчащимся на полу Невиллем и смерил Парвати полным неодобрения взглядом, от которого она вжалась в стену.

- Ничего сверхъественного в этом нет, мисс Патил. При передозировке одного из компонентов этого зелья пары его могут вызвать кровотечение. Отведите Лонгботтома к мадам Помфри, дабы она вернула ему возможность передвигаться как подобает человеку, а не полураздавленному червю. Пять баллов с "Гриффиндора" за срывание урока.

Невилль никогда не подумал бы, что он способен испытывать такую ненависть...

* * *
Сдвоенное зельеделие - последний на этой неделе урок - близилось к завершению. Большинство учеников уже успело, морщась, проглотить фиолетовую бурдень собственного приготовления, и радовались окончанию рабочей недели. А Гарри все топтался на одном месте: собирал падающие в разные стороны вещи, с преувеличенной тщательностью отмывал котел, умышленно расплескал чуть ли не половину зелья прямо на неиспользованные компоненты и долго убирал разведенную таким нехитрым способом грязь, притворяясь, будто забыл палочку в башне.

Нет, ему не пришло в голову, что в происшествии, повергшем в истерику Парвати Патил, был какой-то умысел. Неловкость Невилля, как и его способность путать все и вся, уже вошли у гриффиндорцев в поговорку. Но Гарри хорошо помнил чаепитие у профессора Умбридж. Несмотря на заверения Дамблдора, он не очень-то верил в то, что Исповедальное Зелье, добавленное ему в чай, было обманкой. Да и в то, что Снейп искал его в Запретном Лесу, Гарри верилось с трудом. Бежать, очертя голову, в одиночку, с одной лишь палочкой в кармане, в населенный восставшими против людей кентаврами лес - все это не увязывалось со впечатлением, которое производил зловещий профессор зельеделия на окружающих.

- Поттер, на завтрашнем матче против "Слизерина" я только буду приветствовать вашу нерасторопность, а на моем уроке будьте добры пошевеливаться, - холодный язвительный голос вывел Гарри из оцепенения.

Гарри вздрогнул и поднял глаза. В первую секунду ему показалось, что перед его столом нависла, раскачиваясь на хвосте и шипя, большая черная змея, и угрожающе раздула свой клобук. Окончательно прийдя в себя, он уразумел, что змеей был не кто иной, как профессор Снейп. Он стоял совсем близко, по ту сторону стола, переплетя руки и вперив в Гарри немигающий взгляд.

"Ну не отравит же он меня при восьми свидетелях," - размышлял Гарри, прикидывая, каким бы неловким движением опрокинуть кубок на пол. И вдруг у него в мозгу мелькнула шальная мысль...

Гарри взял со стола кубок и осушил его в два глотка.

* * *
Даже близнецам Уизли, которых трудно было удивить чем бы то ни было в "Хогвартсе", не довелось увидеть такого занятного зрелища, как профессор Снейп, возвращающийся в три часа ночи потайным ходом из "Рахат-Лукулла", нагруженный большущей коробкой, на боку которой красовалась надпись: "Шоколадные лягушки". Край его мантии застрял в закрывшемся за ним отверстием потайного лаза, профессор запутался в мантии и... еще чуть-чуть, и он уронил бы коробку прямехонько на скорчившегося под плащом-невидимкой Гарри. Последнему не спалось, и он как раз собрался прогуляться до Хогсмида, когда наткнулся на профессора зельеделия.

Гарри разом позабыл про Берту Джоркинс, пострадавшую из-за своей рассеянности, Невиллевых родителей, еще минуту назад с ужасающей живостью представлявшиеся ему в своей палате госпиталя св. Мунго, хромого садовника Фрэнка, так и не успевшего разобраться, кто его убил, а также многих-многих безликих людей, которые полегли костьми за то, чтобы он сейчас мог красться за профессором Снейпом, видневшемуся далеко впереди в лучах лунного света, льющегося из стрельчатых окон в узкий коридор. Теперь его занимала исключительно одна мысль: что это их зельедел, упырь бы его побрал, затеял на ночь глядя?

Гарри следовал за Снейпом до самого подземелья, стараясь держаться на значительном расстоянии от Снейпа, дабы гулкий стук сердца не выдал профессору, что за ним наблюдают, а затем, улучив момент, проскользнул вслед за зельеделом в холодный темный кабинет, уставленный прозрачными тысячами прозрачных сосудов с весьма неприглядным содержимым. Ноги у него отчего-то подкашивались, лоб покрылся испариной. Отчего его так заинтересовал этот ящик? Зачем он сюда пришел? Может быть, профессору и впрямь вздумалось пособирать карточки? Стоп! Может, он кого-то искал на них? Но кого? И с какой целью? Почему ночью? Гарри почувствовал, что его охватывает паника, сам не зная, почему.

Внезапно со всей отчетливостью ему припомнилась памятная ночь в Министерстве. Длинный коридор... Подземелье... Помещение с полками, забитыми под самый потолок склянками с пророчествами... Люциус Малфой за спиной...

- Все как в том сне, не так, ли, Поттер? - раздался знакомый ледянящий кровь голос.

Только не сзади, как он ожидал. Голос доносился из коробки.

И лишь сейчас Гарри понял, что он попал под действие заклинания левитации, которое лишило его плаща-невидимки...

* * *
- Я никогда не видел такой большой шоколадной лягушки, - признал Гарри. - Вас не обвинишь в однообразии.

- Ты же, по чести сказать, донельзя мне наскучил, Гарри Поттер, - поведал Лорд Вольдеморт, вертя в холеных длинных пальцах граненый хрустальный бокал, на дне которого перекатывалась оставшаяся капля Гарриной крови. - Ты приносишь все новые и новые жертвы на алтарь, имя которому Любопытство.

- Такими жертвами были и те неудачники, что породили тебя на свет, и те двенадцать ничтожеств, коих убрал с дороги Червехвост, и молодой идиот Квиррелл, и бесполезная Берта Джоркинс, и немощный садовник, и Руквуд, и упрямые Лонгботтомы, и заносчивые Блэки, и еще многие, кого ты не знаешь, - глубоко скорбным тоном проговорил Вольдеморт и расхохотался.

Гарри изнемогал от желания сбросить парочку банок с пиявками Лорду на голову...

- О, как забавно они извивались у моих ног, - с омерзительным удовольствием протянул он, лениво жмуря алчно мерцающие красные глаза и сладко потягиваясь в кресле.

...Даже если бы Гарри и не был намертво прикручен к стулу профессора Снейпа, он бы все равно не смог бы шелохнуться - мертвящий ужас сковал его тело, когда Темный Лорд, не опуская ни единой подробности, описывал одно за другим все когда-либо совершенные им злодеяния. Нестерпимое шипение резало слух, боль молниями пронизала голову Гарри, и он давно уже перестал разделять явь и видения. Лорд Вольдеморт обвился вокруг него скользкими, покрытыми багряной от запекшейся крови чешуей, кольцами, изгибаясь и стягивая их все туже. Его лицо маячило в нескольких дюймах от лица Гарри... Того жгло неожиданно горячее дыхание Темного Лорда...

В одночасье едва не свевшая Гарри с ума пытка прекратилась.

На полу, в месиве из битого стекла, обломков полок, разнообразнейшей мертвой нечисти, плавающей в разноцветных лужах, неподвижно вытянулся Лорд Вольдеморт.

* * *
Очнувшись, Невилль нашел, что кровать стала гораздо жестче обыкновенного, а балдахин куда-то непостижимым образом исчез. Невилль повернул голову. На соседних кроватях ни было ни души. Очевидно, уже начались занятия, поэтому все ушли. "Как же встретит меня профессор Снейп?" - мелькнуло у него в мозгу.

...Зельеделие!

Гарри!

Невилль клубком скатился с кровати, готовый бежать со всех ног. Только бы не опоздать! И неважно, что скажет по поводу его опоздания Снейп, главное - успеть предупредить Гарри об уготованной ему участи...

- Куда ты намылился, Лонгботтом, скажи мне на милость? - раздался полный иронии голос совсем рядом.

Невилль обернулся на звук этого голоса, от которого его мороз по коже продрал и обнаружил возле своей кровати развалившегося в кресле профессора зельеделия. Снейп приподнял бровь и воззрился на Невилля. Его спокойный, как у сытого удава, вид вывел Невилля из равновесия.

- Что с Гарри? Что вы с ним сделали? - завопил он, надвигаясь на профессора. Со стороны они смотрелись просто комически: толстенький коротышка в измятой пижаме, с воспалившимся лицом и судорожно зажатой в дрожащей руке палочкой, с самым что ни на есть воинственным видом шел прямо на застывшего в непоколебимом безучастии ко всему происходящему, внушающего страх одним своим обликом, человека в черном, в котором чувствовалось одновременно что-то от кота, что-то - от змеи, а что-то - от летучей мыши, и сочетание этих трех начал вызывало трепет.

Было нечто такое в лице Снейпа, что остановило Невилля; он встал на месте в нерешительности. Их лица оказались в футе одно от другого.

- Пророчество исполнилось, Лонгботтом. Вы избавили мир от нависшего над ним проклятия во плоти, именуемого Гарри Поттером.

- Оно убило его, да?.. - выдохнул Невилль, не веря в то, что говорит. Ноги перестали подчиняться своему хозяину, и он осел на пол.

Снейп медленно наклонил голову в знак согласия; волосы при этом почти скрыли бледный овал лица от Невилля.

Невилль ткнулся лбом в ковер, издавая стоны, напоминающие рев раненого зверя. Профессор зельеделия искоса наблюдал за ним сквозь завесу сальных волос, брезгливо поджав тонкие губы.

Вдруг Невилль приподнялся на руках, и, обратив к профессору лицо, более всего похожее на гипсовую маску, заговорил неузнаваемым голосом:

- Вы трусливое ничтожество! Да-да, ничтожество! Вы даже не смогли убить Гарри сами! Легче всего спихнуть все дело еще на большего труса, так?

- Зато вы - образчик храбрости, Лонгботтом, - с издевкой заметил профессор Снейп. - Если бы у вас еще доставало смелости эту храбрость проявить. Однако советую запомнить: смельчаками порой управляют трусы, ибо им не хватает мозгов скрывать свою смелость.

- Вы пожалеете об этом, когда возвратится Темный Лорд! - выпалил Невилль. Ему нравилось выплевывать в лицо ненавистному профессору фразы, даже мысленное формулирование которых в самом недавнем будущем показалось бы ему святотатством.

- Веришь ли ты в перевоспитание, Лонгботтом? - неожидано спросил Снейп.

Невилль вытаращился на зельедела, как на полоумного. "Не иначе, профессор сбрендил..."

- Перевоспитать Темного Лорда? - уточнил Невилль, когда к нему вернулся дар речи.

- Прекрати эту мышиную возню, Лонгботтом, и я расскажу тебе занятную сказочку.

"Точно, спятил," - уверился Невилль. Мог ли он помыслить на зельделии, что он очутится в больнице вместе с профессором Снейпом, который будет рассказывать ему сказку?

- Несколько десятков лет тому назад в одной древней прославленной школе учился одаренный юноша. Учителя молились на него и всячески способствовали развитию его талантов. Юноша вырос, захватил власть в мире и объявил себя Королем. Спустя много лет он взял в услужение молодого человека, именуемого Серым Кардиналом - королевская свита прозвала его так за то, что он носил серое белье.

Однажды молодой человек предсказал Королю, что его наследник свергнет его с трона. Король разгневался на своего слугу, и тому пришлось спасаться бегством. Однако вскорости Король передал свою силу годовалому младенцу.

Молодой человек примкнул к противникам Короля и добился скромной должности учителя зельеделия. Оставалось только прибрать к рукам пост учителя по защите от сил зла, и это не давало ему скучать в последующие десять лет, пока в семье мещанина подростал мальчик, в коем молодой человек безошибочно угадал Наследника.

Наследник прибыл. Молодой человек заколдовал Сортировочную Шляпу, дабы он не попал в тот же колледж, как некогда его предок. В течение пяти лет профессор зельеделия всеми способами искоренял в юном Наследнике Королевские задатки. Ему удалось отвратить юшошу от самого опасного - знания мира ядов и настоек, - но защитой от сил зла тот овладел не хуже своего предка.

Наследник рос. Гораздо раньше Короля он начал оставлять трупы множества безликих людей на своем пути. Однако, в отличие от него, Наследник был способен это осознать, и способность сия не раз уберегала его от карающей руки предка.

Не желая терять трон, Король начал собирать сведения о своем предполагаемом заместителе, и разузнал, что тот обладает какой-то силой, неподвластной даже Королю. Поскольку проникновение в школу было сопряжено для Короля с неудобствами, он вспомнил про когда-то отвергнутого слугу и повелел тому отнять у его Наследника силу, прибегнув к помощи одного замысловатого яда.

Молодой человек, его слуга, давно предугадал подобный приказ, и успел к нему подготовиться. В одном классе с Наследником учился отрок, известный своим великим талантом все на свете делать не так, как надо. Его-то и взял под свое покровительство Серый Кардинал. Услыхав волю Короля, он вручил рецепт яда этому отроку. Все получилось именно так, как рассчитал серый Кардинал: яд оказал почти прямо противоположный эффект.

Короля это не смутило. Как искуснейший знаток ядов, он знал, что силу своего врага можно впитать с его кровью, и повелел своему слуге помочь ему добыть ее. Той же ночью его слуга доставил Короля в школу, и необычным способом, которым он это выполнил, заманил в сети Наследника. Произошла великая встреча Наследника с его Предком. Король получил силу, и она погубила его. Он умер в муках, им же самим заподеянным тем, кто ему мешал на протяжении жизни. Таким образом мир был избавлен и от него, и от его Наследника. Он перестал быть Наследником, когда ему стало не с кем бороться.

У Серого Кардинала осталось в распоряжении два года, чтобы добиться-таки поста учителя по защите от сил зла...

Не дослушав, Невилль поднялся с пола и бросился вон из палаты.

- Имей в виду, Лонгботтом, не трать время в Министерстве - Люциус не согласится признать, что я был умнее! - догнал его на пороге холодный голос.

* * *
- Он мертв, - констатировал Гарри, и в его глазах, как показалось Невиллю, промелькнула искра красного цвета. И Невилль отступил от него на шаг. Старания Серого Кардинала пошли прахом, и перед ним стоял новый Темный Лорд?

Однако тут Гарри повернулся, и Невилль решил, что ему все привиделось. А зря. Он не обратил внимания, что глаза у мертвого Вольдеморта были зелеными...

Будь Невилль чуточку сообразительнее, он бы понял, почему профессор все это время вытаскивал Гарри из историй, в которые тот вляпывался. Ему было безразлично, кто будет Темным Лордом. Снейп был Серым Кардиналом, и для него мир - всего лишь игровое поле, а смерть - ставка в игре...

* * *
- Интересно, - задумчиво говорил Невилль Гарри, когда они, уже под утро, вместе возвращались в гриффиндорскую башню, - тебя профессор Снейп тиранил, чтобы убить в тебе талант к зельеделию. А меня-то за что?

- Поттер, Лонгботтом, - окликнул их язвительный голос откуда-то сзади. - Настоятельно прошу не забыть, что в понедельник я ожидаю ваших сочинений об Эликсире Эгиды. И минус пятьдесят баллов "Гриффиндору" за ночные разгуливания.